Что такое фильм, как не сон?
07.10.2007
Андрей, вы не устали от такого пристального внимания к своей персоне?
Я, слава Богу, его не замечаю. Просто сейчас фильм выходит в прокат. И есть необходимость говорить о нем.
Но вы, конечно, поняли, что я имею в виду и вашу первую картину – Возвращение, которая имела просто феноменальный успех… Головокружения не случилось после победы в Венеции?
Мне кажется, со мной ничего такого не произошло, то есть, голова, вроде как, на месте. Все, что было для меня важным и ценным в жизни, мое дело, мои приоритеты сохранились, ничего не сместилось. Во всяком случае, мне кажется, что так.
А в вашей личной жизни что-то изменилось?
Личная жизнь меняется по своим собственным законам. Это никак с работой не связано.
А вот после Возвращения в прессе появились сообщения, что вы оставили жену с детьми. Опровергнете или…?
Не думаю, что следует комментировать желтую прессу. У меня нет к ней ни претензий, ни опровержений, ни комментариев, ровным счетом ничего.
Тогда вопрос - почему случилась такая долгая пауза между Возвращением и Изгнанием?
Тут несколько причин. Первая - после Возвращения мне очень много пришлось ездить по миру с фильмом, который был куплен в 76 стран. Большинство дистрибьюторов хотели, чтобы я приехал к ним на 3–4 дня, поработал бы с прессой. И вот этот год, с октября 2003-го и вплоть до конца весны 2004-го я посвятил таким поездкам. Сплошные аэропорты, таможенные досмотры, гостиницы и интервьюеры. А это очень сильно выматывает, рассредоточивает. Мне трудно заниматься двумя серьезными делами параллельно. Из-за этих поездок отложился поиск нового замысла, о чём мы с Димой (Лесневским – Н.Б.) договорились сразу после возвращения из Венеции. Я читал какие-то сценарии, но все было не то. Главное – нельзя было закрыть все двери, окна, просто уйти в уединение и читать. Нас немного отбросила во времени вся эта канитель. И, пожалуй, вторая основная причина – пролонгация подготовительного периода на целый год, потому что мы ждали Марию Бонневи, актрису Шведского Королевского Театра.
В каких странах увидели Возвращение?
Австралия, Южная Америка, Япония, Соединенные Штаты, практически вся Европа. Плюс Китай и Иран. То есть, этот фильм купил весь мир. И везде был показан.
Даже в Китае?
Вообще говоря, уникальный случай для Китая, чтобы русское кино показали в прокате. На телевидении – да, но в прокате…
Вас не смущает, что ваши фильмы нуждаются в каком-то объяснении? В комментарии? И Возвращение, и Изгнание - своего рода зашифрованные послания человечеству…
Почему нет? Я просто не понимаю, почему они должны быть расшифрованными? Открытыми? Я не понимаю, в чем проблема. Я ее не вижу.
Проблема в том, что каждый из нас эти фильмы расшифровывает по-своему. Как сны толкует… Кстати, вы как-то сравнили свои фильмы со снами…
Когда я говорю о снах, я имею в виду вот что. У нас ведь нет претензий к тому, что сон тревожит нас своей неясностью. Почему мы не задаем вопросов автору сна? И что такое фильм, как не сон? Ты входишь в темный зал, выключается свет, ты словно бы засыпаешь и встречаешься с совершенно иной реальностью. Реальностью, которая к тебе как бы не имеет никакого отношения. Ты рассматриваешь ее как сон.
Но при этом каждый его прочитывает по-своему.
Ради бога. Пусть так. Каждый толкует его в силу своей готовности прочесть, в силу своего жизненного опыта и т.д.
А потом зрители пристают к режиссеру с требованиями объяснить про что, собственно, картина…
Есть вещи, которые не нуждаются в объяснении. Зачем требовать объяснения? Понимаете, это устное объяснение не поможет воспринять фильм. Мне кажется, так. Если ты его не воспринял, значит, у тебя нет ключей, открывающих эти двери. А если их нет, ну что может добавить к этому режиссер? Все сказано. В фильме все есть. Мы сделали все, что могли и хотели. Дело за вами. Кстати, кажется, у Зинаиды Гиппиус есть такой прелестный афоризм: "Не нужно объяснять, если нужно объяснять".
А вы не переоцениваете нашего зрителя?
Мне кажется, лучше его переоценить, чем недооценить. И вообще, то, что зритель приходит в кино исключительно поразвлечься, съесть попкорна, похохотать, ну, или там поплакать в крайнем случае, – большое заблуждение. Эта идея навязана миру Голливудом. На самом же деле далеко не все люди идут в кино за примитивной эмоцией. Этого добра и вне кино предостаточно. Ведь вы поймите простую вещь: человек он и в кинотеатре человек - то есть существо любопытное, ищущее, размышляющее.
Как вы реагируете, когда только ленивый не сравнивает вас с Тарковским? Во всяком случае, с эстетикой Тарковского?
В октябре в издательстве Логос выйдет книга, посвященная фильму Возвращение. Написал ее испанец Закариас Марко. Это очень глубокий взгляд на картину. Такое философское эссе, очерк с весьма любопытными аллюзиями, сопоставлениями. И я предложил Лесневскому опубликовать ее. Мы обратились к замечательному переводчику Александру Казачкову, который сделал для нас перевод. В русском издании книга будет называться Возвращение. Диптихи. Дорога. Так вот, в последней главе автор проводит некий сравнительный анализ одного из элементов в фильме Тарковского Андрей Рублев и в Возвращении. И приходит как раз к другому выводу. Мне кажется, он глубже смотрит на предмет. Моя "близость" Тарковскому – это вполне поверхностное суждение. Если планы длинные по две-три минуты, медленные панорамы, или другие внешние атрибуты чем-то схожи, - это еще ни о чем не говорит. Внешне мы все с вами чем-то похожи. У вас глаза, руки, нос, и у меня тоже. У вас очки, и у меня очки. И что? Разве это определяет нашу схожесть? Все это поверхностный взгляд. Взгляд на эпидермис.
Но не каждого еще будут сравнивать с Тарковским…
Конечно, мне льстит сравнение с величайшим мастером. Но никогда у меня не было ни малейшего желания обезьянничать или подражать. И когда известные режиссеры позволяют себе реплики вроде того, что: "Ну, вот, сделали фильм под Тарковского и попали на фестиваль", мне кажется это глупостью, несусветной чушью.
Все-таки, на ваш взгляд, Изгнание и Жертвоприношение имеют общие мотивы?
Знаете, если автомобиль "скорой помощи" отъезжает от дома, стоящего в пустынном месте среди деревьев, не стоит сразу делать столь обобщающие выводы. Это опять взгляд на эпидермис. А если говорить о сущностном, глубинном, смысловом параллелизме или связи, то, наверное, тут что-то есть. Потому что идея жертвы, жертвоприношения в Изгнании тоже, наверное, ощущается. Но я бы не развивал эту мысль дальше. Я вообще предлагаю рассматривать предмет вне контекста, в его целостности, в его данности. Вот предмет, фильм - и о нем следует судить, как о чем-то самостоятельном.
Кого вы считаете своими учителями – по родству духа, а не по эпидермису, как вы удачно выразились.
Ну, их много. Бергман повлиял. Брессон. Антониони. Тарковский. Алексей Герман. Я очень люблю его кино. Проверку на дорогах могу смотреть бесконечно - абсолютно совершенная вещь. Вот такой ряд. Но это вовсе не означает, что это - некие модели для подражания. Речь опять идет о какой-то внутренней связи, а не внешней. Вообще очень много режиссеров, которые на меня повлияли. Недавно Джармуша для себя открыл. Я не знал его практически. Видел только два фильма. А где-то год назад купил всю его коллекцию от первого фильма до последнего. Вот эту серию - "Другое кино". И когда заболел, валялся дома, то посмотрел все от первого до последнего фильма. Каждый вечер - по фильму. Получил тончайшее удовольствие. Так что их очень много. Куросава, Иоселиани, Такеши Китано, братья Дарденн...
Вернемся все-таки к Изгнанию. Некоторые считают, что это фильм о криминальном аборте, что он антихристианский…
Да вы что? Это чушь просто. Это могли сказать только фарисеи и законники. Только им в голову может прийти мысль о том, что искусство должно быть пропагандой.
Вопрос на засыпку – в чем тогда цель искусства?
"Фантазия бесценна лишь тогда, когда она бесцельна". Это слова Набокова об искусстве. По-моему, лучше не скажешь. А если говорить о религиозном аспекте в кино вообще – то кино, по существу, должно брать человека в состоянии выбора самого себя. Вот в этом моменте и следует рассматривать человека пристально и внимательно. А стало быть, показывать все стороны этого выбора. Куда суют свой нос фарисеи, если сам Бог оставляет человеку право выбора.
Я так поняла, ваш фильм прежде всего – о выборе…
Это тоже, знаете, общие слова: "ваш фильм о выборе". Такая фраза, согласитесь, ни о чем не говорит. Фильм о многом, о гораздо большем, чем то, что мы с вами сейчас успеем обсудить…
А почему снова – Константин Лавроненко? Почему его сумрачное лицо кочует из одного вашего фильма в другой?
Мне нравится этот актер. Он человек очень глубокий и подходит к делу ответственно. Таких сейчас очень мало. Происходит неприметная деградация профессии. Много всего снимается, но в основном это - скольжение по поверхности. Люди с рынка правят бал. Их называют продюсерами, но на самом деле это типичные продавцы, причем зачастую довольно некомпетентные люди — не только в искусстве (многие из них даже словом-то этим не пользуются, заменив его словом "продукт"), но и собственно в торговле.
А как появилась шведка Мария Бонневи?
Анна Мария Сесилия Бонневи - ее полное имя. Она норвежка по рождению. В Швеции живет давно, работает в Королевском Драматическом театре. Я увидел ее в фильме Я - Дина с Депардье, где она произвела на меня сильное впечатление.
Она чрезвычайно органична…
Она потрясающая. Вопрос об ее участии решился сразу. Уже после первой пробы стало ясно, что это та актриса, которая нужна.
У нее были проблемы с языком?
У нее был целый год, чтобы учить текст. Марии помогала Кристина Вахрушева, которая была ее переводчиком весь период съемок и подготовки. Я записал все реплики ее героини на CD своим голосом, так как понимал, что никому не могу доверить интонацию. Интонация важна, она западает даже больше, чем звучание.
Но все же дублировала ее другая актриса…
У нас были очень длительные поиски. Никак не думал, что это так сложно - найти голос, который сросся бы с сущностью актрисы. Ассистент по актерам, Эля Терняева, сделала пробы двух сцен, записав голоса под изображение Марии, и по этим тестам, инкогнито, не зная, кто стоит за тем или иным голосом, и потому без какого бы то ни было предубеждения, были отслушаны мною более 70ти актрис. В результате остались только 12 претенденток. И с каждой из них уже персонально мы репетировали основную сцену, где у героини 4-х минутный монолог, наполненный очень глубоким чувством.
Кто победил?
Елена Лядова. Это очень гибкая актриса, звучание ее голоса идеально совпало с внешним образом Марии. Я, кстати, очень боялся, как примет этот голос сама Мария. В Каннах, где она увидела фильм впервые, я предупредил ее, что непременно сначала будет шок - ощущение подмены. На просмотре перед первой ее репликой в фильме, я взял ее за руку, она так вся сжалась… И тут Вера говорит: "Ева, иди сюда". Мария наклоняется ко мне и говорит: "Мне очень нравится".
В ваших картинах всегда появляются дети… Не случайно?
Это просто стечение обстоятельств. На Возвращении я был счастлив работать с Володей и с Иваном (Гариным и Добронравовым – Н.Б.). Это была просто невероятная радость. Но я понимал, как это будет нелегко. Мне просто повезло с детьми. Ваня актер от Бога. Вовка сложнее, с ним было труднее. Но это всегда была радость. Никакого мучения. Тем не менее, после Возвращения я сказал себе: больше никаких детей. А после Изгнания - никаких больше животных и любителей.
Почему?
Это шутка. Помните, там сидит у могилы старик и курит? Просто сидит. Мы снимали этот кадр целый день. Вы можете в это поверить? Мы угробили две банки пленки. Это 610 метров или 20 минут. Мы сняли огромное количество дублей. Всего-то надо было, чтобы он сделал последнюю затяжку, а потом бросил окурок. А он никак не мог, все время смотрел на меня или в камеру, и победить это было не реально. В результате в фильм вошел "ворованный" план. Это было лучшее решение. Мы сделали такую инсценировку - все вроде как пошли смотреть отснятое, а он в это время ждал на площадке. И мы сняли, как он курил, незаметно для него.
Но пленку вы не жалели?
Расход пленки был огромный. Мы могли себе это позволить, она у нас была подаренная — приложение к Венецианскому призу за лучший дебют.
Андрей, а насколько вам комфортно сейчас в киношной среде?
А я с ней как-то и не пересекаюсь. Есть люди, с которыми я работаю, которые делают кино вместе со мной. Это мои друзья, я с ними и общаюсь. Мне нет нужды в киношной среде. К тому же, я не тусовщик.
А вы предполагали, что вы будете работать именно в кино?
Конечно, даже мечтал об этом. Еще когда мы начали делать сериал Черная комната. Это была возможность заявить о себе, а затем снять настоящее кино. Хотя для меня было абсолютной неожиданностью, когда Лесневский сказал: "Давай-ка мы снимем полнометражный фильм". Это было в 2000-м году, сразу после того, как я сделал третью новеллу для Черной комнаты.
А вы не член Союза кинематографистов России?
Меня приняли в эти доблестные ряды после Возвращения. Была премьера в Доме кино и нам торжественно объявили, что я, Миша Кричман и кто-то еще из группы стали членами Союза кинематографистов. Но я ни на какие совещания, собрания не хожу.
Но билет вам выдали?
Я все никак не могу его забрать. Понимаете, нужды в нем нет.
Наталья Боброва
"Вечерняя Москва"