Кино снимается для большого экрана
19.12.2012
Недавно в Екатеринбурге проходил фестиваль "Кинопроба". В честь такого важного для кинематографа события к нам в город приехали известные актеры, режиссеры, сценаристы и другие прекрасные арт-личности. И кое с кем нам удалось пообщаться.
После часа ожидания в кулуарах Дома кино мы надеялись уже хотя бы на 15 минут общения, чтобы задать один-два вопроса, а в результате с радостью пообщались с Андреем Звягинцевым неожиданные почти полтора часа.
Андрей, первый вопрос, конечно, банален, но все-таки почему вы решили поддержать именно фестиваль "Кинопроба" и почему из своих работ вы показываете именно картину Возвращение?
Банальный ответ (смеется). Решение показывать Возвращение приняли организаторы фестиваля. Я его покорно принял. Отвечая на первую часть вопроса, могу лишь сказать, что Лилия Михайловна (Немченко. — Прим. ред.), организатор фестиваля, сделала мне предложение, от которого я не смог отказаться. Она написала письмо о том, что мы познакомились с ней на точно таком же фестивале в Питере. Не ответить положительно я уже не мог… Было бы лучше, если бы вы спросили меня, почему я завтра поеду в Ижевск (улыбается).
Почему же вы поедете в Ижевск?
Я поеду туда на одни сутки сразу после церемонии закрытия здесь фестиваля "Кинопроба", с тем только чтобы показать фильм Елена зрителям в Ижевске. Человек, который меня пригласил туда, — руководитель киноклуба "Зеркало" Андрей Смирнов. Он один, словно титан, невзирая на дефолты и кризисы, так и не дав киноклубу в Ижевске прервать свою деятельность, продолжает работать на этой ниве. Этот киноклуб начал свое существование в середине семидесятых. И вот в конце 90-х прежние руководители отказались от деятельности клуба, устав от невежества, я думаю, и властей, и новых зрителей, а он, будучи молодым человеком, влюбленным в кино, подхватил эту эстафету, и, повторюсь, не прерывая этой нити, протянул ее до этого дня. Услышав обо всем этом и о том, что в Ижевске, например, не было в прокате фильма Елена, я решил поддержать инициативу и представить картину.
Вы были актером, а почему переквалифицировались в режиссера?
Судьба актера — вечное ожидание роли. Ожидание своего режиссера. И никто не может дать тебе никаких гарантий, что ожидание это будет оправдано. Не ты выбираешь, выбирают тебя. Разумеется, степень таланта, удача и терпение — твои главные друзья в этом деле. И все равно можно томиться годами, но так и не дождаться. Не помню того дня, когда я решил стать режиссером. Больше скажу: не уверен, что такой день вообще был. Я много лет "сидел на двух стульях": играл в театре и параллельно снимал рекламу как режиссер. Эта работа была моим единственным способом заработка. Театральные спектакли не приносили ровным счетом ничего. Шли девяностые годы. Актеры в большинстве своем были нищими. Я снимал рекламу, мечтал о сцене, о больших ролях, а подспудно, где-то на периферии сознания, грезил о своем кино, но даже и надеяться на возможность осуществления этих грез не мог никак. У меня нет ровным счетом никакого режиссерского образования, рассчитывать на дебют или на случай было почти бессмысленно. Но именно — почти. Однажды генеральный продюсер телеканала RenTV Дмитрий Лесневский вспомнил вдруг, что видел у себя на канале забавные рекламные ролики, и сказал своим редакторам: "А где этот парень? Давайте-ка мы ему предложим снять короткометражку". Меня пригласили на встречу. 2000 год. Весна. У меня такое абсолютное зеро: прекрасное, тотальное состояние полета — ни работы, ничего. Звонок домой. И когда я на следующий день пришел на встречу с ним, Дима меня спросил: "Ты когда-нибудь кино снимал?" Я ответил: "Нет. Но я хочу, мечтаю и буду это делать". Последний театральный спектакль, в котором я участвовал как актер, был за несколько недель до первого съемочного дня фильма Возвращение.
Как вы подбираете актеров для своих картин? Продюсер предлагает вам того или иного актера или кастинг-директор?
Вот уже третью картину со мной работает Эля Терняева, ассистент по актерам. И я не думаю, что она обидится, если скажу, что ее работа заключается в том, чтобы рыть руду. Это огромная, просто гигантская, невероятная по объему работа без выходных и праздников. Тысячи фотографий, сотни артистов в разных городах, видео, общение с ними по скайпу, пробы, походы в театры. Где-нибудь в Америке производство коммерческого кино поделено на функции, каждый выполняет свою работу: монтажер занимается монтажом, режиссер снимает на площадке, сценарист пишет, кастинг-директор читает сценарий и сам решает, кого он предложит на роль. Я никогда не даю никаких описаний персонажа. Одна-единственная характеристика — мужчина или женщина. И возрастное ограничение: мужчина 40-43 года. И никаких там "худощавый", "склонный к полноте" — мы просто изымаем эти описания из обращения. Эля просто ведет этот возраст, потому что может случиться всякое. У тебя есть некое представление о том, что он должен быть крупный парень, но ты этого даже не артикулируешь, потому что ждешь, ищешь; может случиться, что он будет худощав, а сила в нем та самая, которую ты и предполагал. Так что ни кастинг-директор, ни продюсер не решают эти вопросы. Ты снимаешь свой фильм, это твой мир, ты его сам и заселяешь. Я знаю такие истории, которые рассказывают как анекдоты.
Человек снимает кино:
— А вы кто?
— Я Георгий. Я Георгия играю.
— А! Так это вы Георгия играете?! Очень приятно! Давайте, Георгий, хорошо. А вы текст выучили?
— Да, да. Выучил.
— Ну, что ж, давайте. А где оператор?.. Вы оператор? Очень приятно!
Этот анекдот практически из жизни. И такое бывает.
Я ищу типажи. И иду только путем проб. Мне нужно, чтобы актер взял этот текст на себя и пусть пока приблизительно, как я люблю говорить, "безответственно", попробовал быть в обстоятельствах персонажа. Знаю по себе, как это мучительно — проходить пробы, но с этим ничего не поделаешь: для решения мне абсолютно необходимо увидеть его в этой ситуации. Притом нет большой необходимости актеру выкладываться на пробе на все 100%, это может быть только намерение или прикидка, набросок, мне этого вполне достаточно, чтобы уяснить для себя главное — есть тут потенциал, есть линия в направлении к персонажу или нету. Если есть, то это уже можно развивать, с этим можно работать. Некоторые актеры отказываются от проб, и мне очень жаль: они не понимают, что на самом-то деле я пробую не их, а самого себя.
А бывало ли такое, чтобы у вас в фильме играл непрофессиональный актер? Типаж понравился, а человек даже без образования.
Был такой мало вдохновляющий опыт на Изгнании. Могильщик попал в картину без проб, и пришлось с ним помучиться: весь световой день мы трудились над одним достаточно простым эпизодом. Но, думаю, что это возможно в будущем. В особенности, если посмотреть, как это с успехом делают другие. Тот же Сергей Лозница — мы виделись с ним неделю назад — рассказал о том, что в его фильме Счастье мое некоторые персонажи сыграны людьми с улицы. Вы видели Счастье мое или его последний фильм В тумане?
Нет. У нас их не показывали.
Что происходит? В Ижевске Елену не показали, как не показывают вообще никакое авторское кино. Теперь у вас в Екатеринбурге Сергея Лозницу не предлагают зрителю. Лозница — выдающийся режиссер. Счастье мое обязательно найдите. Удивительный фильм. Правдивый, страшный, как смерть. При этом никто никого не пугает какими-то придуманными ужасами. И это даже не балабановский Груз-200, это совершенно другой страх, нутряной. Антология русского страха, этакая сказочная Русь. Новый его фильм В тумане совсем другой. В начале ноября мне довелось быть в жюри Минского фестиваля, и там картина эта победила. Я вам рекомендую найти ее и посмотреть.
А считаете ли вы, что каждый фильм должен быть показан на большом экране?
Большое кино снимается для большого экрана. Тут нет никаких новостей. Лучше вам задать этот вопрос директорам кинотеатров или прокатным сетям. Это они не желают брать на экран такое кино, как Счастье мое, потому что считают, что русское кино никто смотреть не станет. Но только ведь это они давно приучили аудиторию к тому, что зритель действительно перестал доверять русскому кино. Это они неприметно для себя самих выстроили за многие годы стратегию понижающей селекции: если идти только за рынком, а значит, за зрителем, за потребителем, ставить перед собой задачу только и исключительно собственного обогащения и никак не поддерживать параллельно стратегию интеллектуального развития аудитории, этак можно обратить вспять законы, открытые Дарвином. Если стремиться только к полной кассе и больше не ставить перед собой никаких хоть сколько-нибудь бескорыстных просветительских задач, можно дойти до скотского состояния. "Что значит человек, когда его заветные желанья — еда да сон? Животное и все". Сегодня к этим вожделенным желаниям можно добавить развлечение. Кто ж этого не желает? Развлечение — дело хорошее, но только когда на экране исключительно и только развлечение, взрослому, думающему зрителю нечего выбрать из предлагаемого вами, господа прокатчики. И потому вы этого зрителя давно потеряли, выдавили его из кинотеатров своей репертуарной политикой. Весь он утек в "гетто" интернет-сообществ и там теперь качает серьезные фильмы. На экране такое кино смотрят теперь только в цивилизованных, взрослых странах, а в нашей азиатской стране с инфантильным сознанием большинства смотрят на экране нескончаемые мультики, бесчисленные сиквелы, приквелы и прочие яйца судьбы — 2, 3, 4… Взрослая аудитория ушла из кинозалов именно по причине прокатной стратегии — рубль любой ценой! Конечно, у этой проблемы много сторон, потому что и само русское кино в общей массе своей действительно не самое лучшее. Но все это связано одно с другим: авторы видят, что востребовано кинопрокатчиком, и идут туда, вниз, за потребителем. Так и работает эта взаимосвязь, этот принцип понижающей селекции.
Недавно была затеяна такая история Министерством культуры: они решили профинансировать исследование вопроса, почему русские не смотрят свое кино? Пригласили профессиональных психологов заняться социологическим опросом среди зрителей. Результатов пока нет — психологи, я так думаю, работают. А газеты решили для начала расспросить прокатчиков и режиссеров фильмов. И вот режиссеры, фильмы которых провалились в кинотеатрах, высказались, обвинив во всем прокатчиков, которые или совсем не берут фильм на экран, или ставят его в 10 утра по будням. Дали слово прокатчикам, те говорят: а вы делайте хорошее кино. Это замкнутый круг, гордиев узел, разрубить его сможет только государственная поддержка в прокате взрослого, серьезного кино, которое за неимением лучшего термина мы и именуем авторским.
Если зрителю 14-25 лет, как вы думаете, он пойдет на Трансформеров или на Кококо Дуни Смирновой? "Я смотрю MTV и "Нашу Рашу", кто такая Дуня Смирнова?" Если в каждом крупном городе хотя бы в одном центральном мультиплексе на 6-7 кинозалов обязать руководство кинотеатра только один из залов отдать под прокат авторского кино (и не только российского!), а государству поддержать в этом начинании кинопрокатчиков, обеспечив половину стоимости купленного билета, в скором времени в этом очаге культуры появится свой постоянный зритель. Это же очевидно. И это просто необходимо сделать.
Я вам скажу то, что не устаю повторять в любой аудитории: в Америке около 500 кинозалов, которые показывают только и исключительно авторское, экспериментальное, сложное, взрослое кино. Всего в штатах более 40 тысяч экранов. А у нас 2700 (!) экранов на всю Россию, и представьте только, сколько из них специализируются на арт-хаусе? Такие можно пересчитать буквально по пальцам. На огромную страну несколько кинозалов, где можно увидеть серьезное кино. Это настоящая гуманитарная катастрофа. А вы спрашиваете: на большом экране нужно смотреть кино или не обязательно. Да хоть бы увидеть его в принципе, не пропустить, потому что оно одним дневным сеансом и без какой бы то ни было рекламы выходит на несколько дней в крошечном кинозале. А потом его можно отыскать только в Сети.
Понятно, что в кино вы бываете часто, но если не для работы, а просто посмотреть какой-нибудь фильм, ради отдыха с друзьями вы пойдете в кинотеатр?
Что-нибудь веселенькое?! Ну конечно. Я же нормальный человек. Иногда хочется хлебнуть какого-нибудь попкорна. Только вот есть такие кинотеатры, где ты можешь быть уверен, что за спиной или впереди сядет девушка, и у нее непременно зазвонит телефон, она громко ответит, что "не может говорить, потому что сидит в кино", или вдруг решит поговорить с абонентом во время сеанса. Вы ей скажете: "Вы мешаете, можете выйти из зала и там поговорить?" А она вам ответит: "Я тебе мешаю — это твоя проблема, сам и выходи". Во множестве кинотеатров собирается именно такой зритель. Я слышал уже не раз: "Не хочу ходить в публичное место, слушать, как хрустят и, главное, болтают, громко ржут или названивают по мобильному". Мы с женой тоже пошли тут посмотреть… Скайфолл. За нами сидели какие-то люди, которые просто не унимались. Повернулась женщина рядом со мной, что-то им сказала. Жена моя обернулась, сделала им замечание. Потом уже и я повернулся, молча выразительно посмотрел… Это что там у них в головах? Опилки что ли? Три человека на вас посмотрели, а вы продолжаете? Как это может быть? А трезвонящие мобильные телефоны — это просто хамство, я считаю. В свободолюбивой Европе в некоторых публичных местах висит знак, запрещающий телефонные разговоры. Я видел однажды такой в шумном баре в Лондоне. Люди понимают, для чего обществу необходимо такое требование. Они взрослые, они понимают… Но есть в Москве и хорошие кинотеатры, там, где уже давно сформировалась приличная публика. Есть, например, такой программный администратор Армен Бадалян (это чтобы меня не обвинили в рекламе самого кинотеатра), он умеет составить репертуарную сетку так, что всегда, когда бы ты ни пришел, ты найдешь что-то для себя. У них 6 или 7 залов, и ты там всегда найдешь какое-то серьезное, интересное кино. Вот там совершенно другая аудитория. Туда хочется приходить вновь.
И напоследок легкий вопрос. Скажите, что вас бодрит с утра?
С утра меня мало что бодрит (смеется). Только если какое-то ответственное мероприятие.
Мария Несентай
Портал "КультурМультур"